Неточные совпадения
Крайнее утверждение национализма у нас нередко соединяется с отрицанием русского мессианизма, с
абсолютным непониманием мессианской
идеи и отвращением от нее…
Если Сын Божий есть Логос бытия, Смысл бытия,
идея совершенного космоса, то Дух есть
абсолютная реализация этого Логоса, этого Смысла, воплощение этой
идеи не в личности, а в соборном единстве мира, есть обоженная до конца душа мира.
Замечательный анализ
идеи бытия дан русским философом Козловым.] и всецелого пребывания его в
абсолютном Существе есть
идея первоначальная, нам данная из непосредственного источника, не искоренимая никакими софизмами позитивизма и критицизма, ни из чего не выводимая, усматриваемая в глубине.
Созерцание вечных
идей как реальностей дается лишь в мистическом акте самоотречения, погружения в
Абсолютное.
Абсолютное бытие немыслимо без творения из него того бытия, которое было бы им любимо и любило бы его, которое осуществляло бы его
идею, его Логос.
Мартын Степаныч провел у себя за ухом и, видимо, постарался перевести известное определение
идеи, что она есть
абсолютное тожество мысли с предметностью, на более понятный для Аггея Никитича язык.
Потому на мысль о возбуждении величественным
идеи абсолютного должно обратить более внимания, нежели на предыдущее понятие о перевесе в нем
идеи над образом, критику которого было достаточно ограничить несколькими словами.
4) Возвышенное действует на человека вовсе не тем, что пробуждает
идею абсолютного; оно почти никогда не пробуждает ее.
К сожалению, здесь не место подвергать анализу
идею «абсолюта», или бесконечного, и показывать настоящее значение
абсолютного в области метафизических понятий; тогда только, когда мы поймем это значение, представится нам вся неосновательность понимания под возвышенным бесконечного.
«Возвышенное есть перевес
идеи над формою», и «возвышенное есть проявление
абсолютного».
Вследствие этого закона [
абсолютная]
идея, вполне постигаемая только мышлением (познавание под формою посредственности), первоначально является духу под формою непосредственности или под формою воззрения.
В
идее творения раскрывается характер отношений между
Абсолютным и относительным, природа относительного в
Абсолютном.
Вся неисходность противоположения единого и всего, заключенная в понятии всеединства, сохраняется до тех пор, пока мы не берем во внимание, что бытие существует в ничто и сопряжено с небытием, относительно по самой своей природе, и
идея абсолютного бытия принадлежит поэтому к числу философских недоразумений, несмотря на всю свою живучесть.
Абсолютное преизбыточно, оно есть неисчерпаемый источник преизобильного бытия, которое есть излияние его богатства и полноты, и в этом правда
идеи эманации, которая целиком включается и в
идею творения.
Или же остается допустить, что относительное попущено, положено самим
Абсолютным, и тогда мы приходим к
идее творения.
Странным образом Бруно находится в явной зависимости и от
идей Николая Кузанского, которого был усердным почитателем; поэтому в своем трактате «De la causa, principio e uno», излагая учение об
абсолютном, сильно напоминающее взгляды Николая К. о coincidenlia oppositorum и о possest, Дж. Бруно говорит следующее: «То, что в другом случае было бы противоположно и противоречиво, в нем (в
абсолютном) есть одно и то же, и каждая вещь есть в нем одно и то же.
Т. 1. С. 225.]. «Философия рассматривает, следовательно,
абсолютное, во-первых, как логическую
идею,
идею, как она существует в мысли, как ее содержанием являются сами определения мысли.
Идеи отрицательного богословия входят в состав каббалистического учения об
абсолютном Ничто (en-soph) [Другое (и более точное) значение Эн-Соф — бесконечное.
Это есть не только отношение духа к
абсолютному духу, но сам
абсолютный дух относит себя к тому, что мы положили на другой стороне как различие; и выше религии есть, стало быть,
идея духа, который относится к самому себе, есть самосознание
абсолютного духа…
Парменид учит нас, что есть только бытие, небытия же вовсе не существует; правда, он имел при этом в виду свое неподвижное,
абсолютное Единое, субстанцию мира, которой только и принадлежит бытие, вне же ее ничего нет. В применении к такому понятию
абсолютного, очевидно, не имеет никакого значения
идея небытия. Однако не так просто обстоит это в применении к действию
Абсолютного, к творческому акту, которым оно вызывает к существованию несуществовавшее доселе, т. е. небытие, творит из ничего.
Но в
идее творения мир полагается вместе с тем и вне
Абсолютного, как самобытное относительное.
Идея конца — не в смысле катастрофы, но в смысле
абсолютного уничтожения — невместима в ипостасное сознание, которое одинаково не знает как конца, так и начала.
Мир реален в своей божественной основе, поскольку бытие его есть бытие в
Абсолютном, — в этом сходятся
идеи как творения, так и эманации.
Такая характеристика совершенно не соответствовала бы
идее творения, согласно которой бытие мира или относительного логически совсем не вытекает и не может быть выведено из
Абсолютного, как причинно необходимое его последствие...
В нем дан прототип ложного онтологизма, рабства у
идеи абсолютного бытия, из которого нет выхода.
Идея всеединства есть лишь другая форма
идеи абсолютного и подлежит той же критике.
В этом ложность самой
идеи абсолютного, отрицающей отношение, выход к другому, к множественному.
Человек стал рабом принадлежащих ему материальных благ, и сама
идея абсолютной частной собственности исказила его нравственное сознание и сделала его несправедливым.
Телеологическая этика, основанная на
идее добра как
абсолютной цели, враждебна свободе, в то время как этика творческая и энергетическая есть этика свободы.
«
Идея, мучеником которой был Микеланджело, принадлежит, по-видимому, к бесконечным проблемам человечества: найти освобождающее завершение жизни в самой жизни, воплотить
абсолютное в форме конечного» (с. 164).
Научный прагматизм окончательно подрывает
идею научной философии, которая питалась призрачным фактом существования идеальной математической науки,
абсолютного естествознания.
Достоевский всегда думал, что революционная демократия и революционный социализм, одержимые
идеей абсолютного равенства, в последних пределах своих должны привести к господству небольшой кучки над остальным человечеством.
Сама
идея творчества возможна лишь потому, что есть Творец и что был совершен им оригинальный творческий акт, в котором стало сущим небывалое, не вытекающее ни из чего предшествующего, не отнимающее и не убавляющее
абсолютной мощи Творца.